Еще один шанс

– Ну и слава богу. Значит, в суд подавать на него не станешь?

– Да за что же?! – растерялся Мишка. – Человек свое слово честно сдержал. За все беды, что случайно нанес, заплатил. Так за что же в суд? Да и не верю я, что это он виноват, – помолчав, признался Мишка.

– Вот и я не верю, – вздохнул урядник. – Был я в том сарае. Еще до взрыва. И так тебе скажу, Мишка. Прав ты. Нечему там взрываться было.

– Потому вы так старательно везде с ним ходите? – сообразил Мишка.

– Угу. Человек он хороший. В депо его хвалят. А что до увлечений его, так на то он и инженер, чтобы всякое разное придумывать. А если посадят его, то депо наше, считай, навсегда без инженера останется. А это значит, что и народ без работы будет. Не все, конечно, но многие. Вот и бьюсь, чтобы дело это расследовали по совести, а не ради отмахнуться.

– Так это правильно, ваше благородие, – закивал Мишка.

– Да что ты заладил, благородие да благородие. Николай Аристархович я. Забыл что ли? – возмутился урядник.

– Виноват, Николай Аристархович. Забыл. Я после контузии почти все забыл. Даже маму Глашу и то не сразу вспомнил, – ответил Мишка, скорчив соответствующую физиономию.

– Эк тебя приложило-то, – покачал урядник головой.

– Так потому и сказал в прошлый раз, что не может ведро соляры так взорваться. Тут динамит нужен. И немало, – сменил тему Мишка. – Видел я, как скалу взрывали, когда ветку на шахту тянули. От такой пучок динамитных шашек, чтобы один валун убрать, – закончил он, показывая количество шашек руками. – А рвануло так, что от такого валуна один щебень остался.

– Думаешь, стоит со строителями путейскими поговорить? – задумчиво уточнил урядник.

– Ну, хуже точно не станет, – кивнул Мишка.

– Вот и я так думаю, – вздохнул урядник, задумчиво барабаня пальцами по лавке. – Ну да ладно. То мои дела. А ты поправляйся. И помни, что мне обещал.

– Не извольте беспокоиться, Николай Аристархович. Я свое слово держу. А если Трифон что удумает, так то не ко мне вопрос.

Урядник вышел из дома, а Мишка, быстро разобрав ружье, уложил все полученное обратно в кофр и поспешно задвинул его поглубже под лежанку. От завидущих глаз пропойцы-дядьки. Чтобы не вводить того в искушение. Но едва только он вернулся к чтению, как неожиданная мысль заставила его отбросить газету и поспешно выдернуть кофр обратно. Только теперь до него дошло, что все боеприпасы были унитарными, то есть собранными в один блок.

Увлекаясь оружием, Мишка отлично помнил, что собирать капсюль, порох и заряд начали только к началу двадцатого века. До того каждый оружейник искал свой способ быстрого заряжания оружия. Выходит, мир, в котором он оказался, в этом отношении развивается быстрее? Или это вообще другой, параллельный мир? От такого открытия Мишку в жар бросило. Но пока, не имея точного подтверждения, это была только версия.

Вошедшая в дом тетка отвлекла его от размышлений. Подойдя к лежанке, она устало улыбнулась и, протягивая Мишке обрезок толстой доски, сказала:

– Вот, Мишенька. Мужики сказали, что на приклад и цевье тебе в самый раз будет.

– Благодарствую, мама Глаша, – улыбнулся в ответ Мишка, рассматривая доску.

Древесину и вправду подобрали отличную. Оглаживая рукой ровные плотные слои, Мишка мысленно прикидывал, что и как резать. Осторожно поднявшись, он вышел в сени и, достав из угла ящик с плотницким инструментом, отнес его к лежанке. Потом, найдя там же старую корзину и кусок рогожи, принялся готовить себе рабочее место. Глядя на его потуги, Глафира только удивленно глазами хлопала.

Заметив ее недоумение, Мишка только плечами пожал:

– Ну не сорить же в избе. Ты и так вон все руки стерла, стирая да отмывая. А так все опилки да стружка в корзину, да в печь.

– Да бог с тобой Мишенька. Я б прибрала. Мне нетрудно, – принялась уверять его женщина. – А чего урядник-то хотел? Чего приходил? – задала она самый важный для себя вопрос.

– Ружье от инженера принес, – успокаивающе улыбнулся Мишка. – Так что теперь мы с тобой, мама Глаша, точно не пропадем. Ты деньги-то припрятала, а то, не ровен час, Трифон найдет?

– За поленницей, в коробке из-под чая, – тихо ответила женщина, лукаво улыбнувшись.