«Крысиный остров» и другие истории - Страница 11
Я обнял Хейди, а знать мне и не надо было. Не сейчас. Смуглая девушка знала, что нашу дочь зовут Эми, что она – ее ровесница. Брэд – лидер банды, это верно. И что он прячет свое лицо от тех, кто может узнать его, тоже логично. Как и то, что у него не хватило мозгов остаться неузнанным, – это очень похоже на Брэда Лоува. Испорченный. Но влюбленный. А это, по крайней мере, давало нам надежду.
V
– Девять минут до вертолета! – крикнул лейтенант.
Флаги на флагштоках затрепетали, поднялся ветер.
Колин махнул рукой, какой-то мужчина скрылся в квартире в пентхаусе и вернулся с ведерком, из которого торчала бутылка шампанского.
– Попрощаемся, как велят правила хорошего тона, – улыбнулся Колин. – В эпоху декаданса говорили, что после нас хоть потоп, но в нашем случае, когда потоп уже начался, полагается откупоривать старые вина и пить их, главное – чтобы у тебя был рот и горло, в которое эти вина можно влить. Потому что скоро эту глотку перережут.
– Ну что ж, – я взял у мужчины с ведерком узкий бокал, – лично у меня, Колин, оптимизма больше.
– Ты всегда таким был, Уилл. После случившегося мне остается лишь удивляться, что ты не утратил веру в человека. Мне бы хоть каплю твоей наивности и твоей сердечности. Они хотя бы согревают. Но у меня вместо этого холодный, рациональный мозг. Это все равно что жить зимой в каменной крепости.
– Вроде твоей тюрьмы на Крысином острове.
– Да, – согласился Колин, – кстати, мне тут объяснили, откуда там так много крыс. В девятнадцатом веке, до того как на острове построили тюрьму, там была больница, куда отправляли больных тифом, чтобы те не заражали жителей города. Они знали, что умрут и что на материке никто, даже родственник, не притронется к трупу тифозного больного. И крысы тоже об этом знали, с наступлением темноты они начинали подскуливать – ждали, когда откроется черный ход больницы и оттуда выбросят свеженький труп. Когда на острове кто-то умирал, тело сжирали еще до восхода солнца, и такой уклад всех устраивал.
– И ты в это веришь? Или ты и впрямь думаешь, что крысы туда сбежали от тифа, как ты сам?
Колин кивнул.
– Для крыс человеческий тиф не заразен, Уилл, а вот наш страх перекидывается и на них. А напуганные крысы агрессивны, поэтому мы начинаем их убивать. Нас не вирус сломит, Уилл, а боязнь друг друга.
Я подумал о страхе. Страхе, который испытал в ту ночь, когда «Хаос» явился к нам домой. Страх, о котором я тщетно старался рассказать в ту ночь, когда мы с Хейди заявили в полицию, и на следующий день, когда мы приехали в полицейский участок и встретились с двумя следователями.
Сидевшие за столами следователи, избегая наших с Хейди взглядов, уткнулись в блокноты. Я подумал, что причина этого – ужас пережитого нами: нашу дочь похитили, жена подверглась групповому изнасилованию, а сам я, в это время связанный, сидел в гараже. Лишь позже я понял, что такую реакцию вызвало мое упоминание Брэда Лоува, сына телекоммуникационного магната Колина Лоува.
– Мы займемся вашим делом, – проговорила женщина-следователь, представившаяся как старший инспектор Гарделл, – но и вы дышать не забывайте.
– Не забывайте дышать? Как нам теперь вообще дышать-то? – Я и сам не заметил, как перешел на крик, но тут Хейди положила свою руку на мою.
– Простите, – извинился я, – но нашу дочь похитили, а мы сидим тут и… и…
– Мы все понимаем, – успокоила меня Гарделл, – я неправильно выразилась. Я хотела сказать, что, возможно, нам понадобится время, сейчас положение дел таково, что полиция не располагает ресурсами для расследования всех насильственных преступлений.
– Мы тоже понимаем, что у вас есть дела важнее, – сказала Хейди, – но похищение произошло только что, похитили молодую девушку, и мы, можно сказать, подарили вам имя преступника. Если говорить о важности, то…
– Мы сделаем все, что в наших силах, обещаем, – Гарделл и ее коллега переглянулись, – мы сейчас выезжаем на дело об убийстве, но мы с вами еще свяжемся.
Они встали. Я тоже.
– Вы не снимете отпечатки пальцев? – спросил я. – Не сделаете анализ ДНК, не опросите соседей…
– Как я уже сказала… – проговорила Гарделл.
Остаток дня я безуспешно пытался связаться с Колином.