Глазами жертвы

– Похоже на то, – осторожно подтвердила О’Доннелл.

– Это объясняет все нестыковки. – Бентли взглянула на Грея. – Если Гловер нашел себе напарника.

– Причем менее опытного, – добавил Тейтум, – кем легко манипулировать.

– Должно быть, второй преступник уже давно фантазировал о Кэтрин. Вот почему они выбрали именно ее. Он с ней знаком.

– И поэтому она открыла ему дверь, – продолжил Тейтум.

– Причем он действовал первым, об очередности они договорились заранее. Возможно, он даже не знал, что Гловер планирует убить жертву.

– И когда тот задушил ее, подельника стала мучить вина. Он накрыл тело одеялом, нашел цепочку и надел Кэтрин на шею.

– А Гловер не забыл прихватить трофей.

Наблюдая за Тейтумом и Зои, О’Доннелл ощутила укол ревности. Когда-то они с напарником были такими же. Джима приставили к Холли, когда ее назначили детективом в отделе убийств. Они работали плечом к плечу четырнадцать месяцев. Тогда О’Доннелл даже не догадывалась, как ей повезло. Она-то наивно полагала, что легкость в общении и работе с Джимом – обычное дело, естественный порядок вещей. Потом Джима повысили и перевели в другой отдел, а ей достался Мэнни Ши. И начался сущий ад. Холли приходилось либо прикрывать Мэнни, либо не замечать то, что он вытворял. Когда его темные делишки наконец вскрылись, О’Доннелл тоже заплатила свою цену. Теперь осталась без напарника – и поделом…

Наблюдая, как Тейтум и Зои заканчивают друг за друга предложения и обмениваются взглядами, значение которых недоступно Холли, она будто возвращалась в детство. Она снова одиноко стоит в школьном дворе и смотрит, как играют другие дети…

– Не хочу нарушать вашу идиллию, – слукавила О’Доннелл, – однако нет никаких доказательств того, что этот ваш Гловер причастен к нашему делу. И я не хочу, чтобы расследование накрылось из-за ваших поспешных выводов.

– Вы правы, – поспешно согласился Тейтум, – но мы можем помочь.

– А если вы начнете подгонять профиль убийцы под своего старого знакомого? – О’Доннелл скептически смотрела на них. Вообще-то помощь не помешала бы, пусть их версия и вышла подозрительно складной…

– Мы займемся профилем второго преступника, – предложила Зои. – Того, что пил кровь. Скорее всего, накрыл жертву тоже он.

– Вы не можете знать это наверняка, – не сдавалась О’Доннелл.

Она поймала взгляд Зои: в глазах профайлера читалась решимость кошки перед прыжком на добычу.

– Мы будем вам полезны.

Честно говоря, О’Доннелл не отказалась бы от любой помощи, какой бы та ни была.

Глава 7

Владеющему собой человеку спать не нравилось. По крайней мере, в эту последнюю неделю, когда он перестал принимать таблетки.

Раньше такие проблемы его не заботили. Благодаря препаратам он отключался на десять, двенадцать, а то и четырнадцать часов в день. Его сон был глубок, словно он погружался в мокрый цемент. И никаких сновидений, насколько он мог судить. Он знал, что остальные люди видели сны, но какой в них толк, если наутро их даже не помнишь?

Теперь же, без своих таблеток, он спал все меньше.

Теперь он помнил сны. В них он словно находился в центре урагана из гнева, страха и похоти. Он просыпался рядом с причудливо скрученным одеялом, а простыни выглядели так, будто он ночью их душил.

Засыпая, он переставал владеть собой. Хотя знал: сейчас это самое важное. Выдержка. Он и раньше терял самообладание, что всегда кончалось трагедией. Больше этому не бывать.

Он давно понял, что выдержка – не свойство характера. Она скорее похожа на костюм. Сценический образ, маскировка для других. Пока изображаешь, что держишь себя в руках, все действительно в твоих руках. Волк в овечьей шкуре – кажется, так говорят. Только разве не этого все добиваются? Чтобы ты прикинулся одной из милых овечек?