Как ты умрешь

– К транспортникам.

– Транспортный отдел, между прочим, в нашем здании, – напомнил Митчелл. – Шляпа тебе зачем?

Джейкоб обиженно выпрямился.

– Это моя шляпа. Она для меня как часть мундира. Ты вот, скажем, в транспортный без штанов заходишь?

– Иногда. Когда хочу серьезного отношения.

– Ну вот видишь… Так что держи свои штаны при себе, а я сейчас вернусь. Отчет уже у меня в компьютере, приду – скину.

В транспортном отделе одиноко сидел сержант Уоллес, знакомец Джейкоба с незапамятных времен. Они год в год поступили в полицию и вместе же учились в полицейской академии.

Но, несмотря на то что они были на короткой ноге, Джейкоб считал Уоллеса одним из самых бестолковых во всем участке. Свою бестолковость он проявлял еще в академии, постоянно пребывая в шаге от отчисления, – и продолжал демонстрировать по ходу службы, уже став копом. Во время учебы вся их комната дружно недолюбливала Уоллеса за храп по ночам – долгий, с изменчивым жужжанием, он восходил руладами, а затем опадал в басовый регистр, где на секунду замирал. Бывало, что и пресекался посередке. Любой из близлежащих чувствовал, как Уоллес напрягается, и лелеял надежду, что дыхание мучителя сейчас прервется и он наконец-то затихнет навсегда. Но проходили секунды – одна… две… три… И ненавистный жужжащий храп вновь взвивался из искривленных носовых пазух.

От этого звука было некуда деться, к нему было невозможно привыкнуть; он не давал заснуть по ночам, когда каждая секунда сна на вес золота. А по утрам, когда Уоллес просыпался, его кровать неизменно окружали ботинки, пущенные в него ночью разгневанными соседями по комнате.

Уоллес был полноватый, загорелый, среднего роста. Лысел, но, в отличие от Джейкоба, бритости головы предпочитал седую плешь. Нос у него, несмотря на храп, был довольно широк и занимал изрядную часть лица. При виде Джейкоба Уоллес заулыбался и откинулся на спинку стула.

– Ба-а, Купер! – радушно воскликнул он. – Какими судьбами в наш шалаш?

– Привет, Уоллес, – сказал Джейкоб. – Да вот, хочу вычислить одну тачку. Ее, возможно, совсем недавно отбуксировали с Файрстоун-драйв.

– Сделаем, – беспечно заверил Уоллес. – Описание или номер есть?

– Нет.

– Ну, а дата буксировки?

– Нет даже уверенности в том, что ее вообще буксировали, – сказал Джейкоб.

– Это может осложнить дело, – погрустнел Уоллес. – Сам понимаешь, за последний год с Файрстоун-драйв могли отбуксировать хренову тучу тачек. Как тут определишь, какую именно искать?

– Уж этим я буду заниматься, – успокоил Джейкоб.

– Будь у меня какое ни на есть описание, я, может, смог бы сэкономить тебе немного времени…

– Знаю, да только описания у меня нет.

– Ну хотя бы часть номерного знака… Может, свидетель видел какие-то цифры… Иногда замечают такое, что диву даешься. Ты спрашивал у местных, видели они номерные знаки машины?

– Нет, Уоллес. Никто ничего не видел.

– Вот же заковыка, а? Не было, как говорится, печали. Кто знает, сколько машин было эвакуировано за время…

– А ты возьми да посмотри.

– А, ну да, конечно. Может оказаться непросто, но я попробую. Оно бы, конечно, неплохо, если б знать хоть какие-то детали… Сэкономило бы время. Но давай глянем – может, что-то и разглядим. – Уоллес развернулся к компьютеру. – Как там Мелисса?