Месяц за Рубиконом - Страница 6
Старшая стража лежала неподвижно, растерянно глядя на меня.
К нам подползла медичка (похоже, при падении мы ей что-то сломали), я отстранил её рукой. Жница сейчас ничем помочь не могла.
Ола пошевелилась и села. Её кости с хрустом возвращались на обычное место, руки становились короче, когти втягивались.
– Нормуль? – спросил я.
Ола кашлянула. Её пробил обильный пот, она с трудом сидела. Изменённые собрались вокруг, драться уже никто и не думал. Только стража, которой я сломал шею, лежала на полу и осторожно ощупывала голову.
– Я жива, – сказала Ола.
Мне показалась, что она бы сейчас заплакала, если бы умела.
– Прошёл проверку? – спросил я. – Не буду слабым местом в команде?
Ола кивнула. Потом нехотя признала:
– Прошёл. Не будешь.
Я сел рядом, посмотрел на неё. Сплюнул – во рту ещё стоял вкус крови и яда.
– Ну зачем это, а? Ола, ты хорошая стража…
– Старшая стража.
– Хорошая старшая стража. Зачем это безумие?
– Таково Изменение, – Ола пожала плечами. – Мы должны доверять друг другу и быть уверенными в наших силах.
Вздохнув, я похлопал стражу по плечу.
Ну вот как на них сердиться?
Дети с ускоренным развитием, выглядящие, как монстры.
И с полным комплектом детской наивности и упрямства.
– Хорошо, я доверяю. Мы будем ещё тренироваться?
– Будем, – твёрдо сказала Ола. – Новая вводная. В ходе боестолкновения во взводе трое раненых. Марш-бросок на пять километров, переноска раненых и оказание им первой помощи.
Она подумала и добавила:
– Мы несём их в лазарет, но двинемся вокруг лагеря и скрытно. Макс несёт…
Ола замолчала, вслушиваясь.
Но я тоже услышал Гнездо и с радостью понял, что избавлен от марш-броска.