Останний день

В тот момент, кстати, я уже все знал. В смысле и имя обладательницы искомого предмета, и то, что мне надо добыть. В первый раз за все время мне не было стыдно за свою некомпетентность как историка, ведь до того максимум удавалось эпоху определить. А тут вот вообще почти все! Знать бы еще, где сейчас искомое находится, и тогда я, считай, джекпот сорвал. Мечты, мечты…

Предмет, к слову, я вычислил даже раньше, чем имя его обладательницы. Просто изначально это была девушка как девушка, в белом платье, на каком-то балу, веселая и счастливая. Как я позже сообразил, скорее всего, это было мероприятие, посвященное выпуску из Смольного. Вот в этот день ее отец приколол ей на платье эту самую брошь в виде герба. И все моментально встало на свои места.

После я увидел германский фронт и давешнюю барышню, только не в белом платье, а в форме и с наганом в руках, вот тогда-то у меня и появились в голове мысли о том, кто это может быть. Ну а когда неведомый киномеханик продемонстрировал перестрелки рабочих и солдат с красными лентами на папахах с юнкерами (ни разу, между прочим, не юными мальчиками, а вполне себе матерыми дядьками), среди которых имелось несколько девушек, я окончательно убедился, что моя цель – София де Бодэ, про которую я на третьем курсе доклад делал, чтобы автоматом зачет получить.

Единственное, что меня во всем увиденном смутило, так это внешний вид герба рода де Бодэ, кстати, довольно-таки старинного. Его первые представители еще Варфоломеевскую ночь застали и умудрились ее пережить. Правда, после того на всякий случай из теплой Франции в заснеженную Россию подались, как видно, рассудив, что «коззак» и «рюс боярин» вряд ли что-то будут иметь против гугенотов.

Так вот, я помнил его визуально, он выглядел немного по-другому. Хотя кто его знает? Может, там несколько ветвей у рода имелось, у каждой, потому и разнился этот герб в каких-то деталях.

Само собой, сразу по пробуждении я набросал на листке изображение броши, но так до сих пор никому его и не отправил, даром что день уже давно перевалил на вторую половину. Почему? Не знаю. Наверное, потому что ни видеть, не слышать никого особо не хотел. За последние несколько дней я так проникся тишиной и покоем, наступившими после предыдущей безумной недели, что хотелось еще немного продлить это блаженство, пусть даже и в убыток себе.

Впрочем, сказать, чтобы совсем уж все меня в покое оставили, нельзя. Во вторник объявилась Изольда, изобразила легкую обиду и предложила мне реабилитироваться в ее глазах, для чего следовало организовать совместный поход в ресторан молекулярной кухни. Мой отказ, похоже, ее задел уже по-настоящему, и она окончательно пропала из поля зрения.

Звонил Михеев, уточнял, выполнил ли я просьбу, что они с Ровниным мне под конец разговора изложили, то есть проведал ли Шлюндт про мои похождения в подмосковных лесах. Узнав, что нет, как мне показалось, расстроился, просил не затягивать с этим.

Что до антиквара – вот он запропал, так ни разу и не набрал меня, что довольно странно. По идее, у него еще одно желание имелось, а в дальний ящик Карл Августович подобные блага, насколько я смог его узнать, откладывал редко.

Само собой, и Стелла никуда не делась, но она все это время разгребала последствия неприятностей, доставленных Юлькой, потому особо приседать мне на мозг ей было некогда. Впрочем, фаза активных проблем, как и было обещано, закончилась, потому во вторник ведьма сообщила о том, что моя подруга детства прощена. Но одновременно с этим меня поставили в известность о том, что лучше бы ей в этой жизни больше не попадаться на глаза госпоже Воронецкой. Тогда она целее будет.

А вот кто меня на самом деле удивил, так это Марфа. Не знаю отчего, имелась у меня уверенность в том, что уже в понедельник – вторник она встретит меня неподалеку от работы, посадит в машину и повезет куда-то там искать клад, без которого ей жизнь не в радость. Но я ошибся, глава ковена, как и Шлюндт, даже ни разу мне не позвонила. Ну а сам я этого делать точно не собирался. Оно мне зачем? Сено к лошади не ходит.

Я вздохнул, взял телефон и сфотографировал рисунок. Хочется, не хочется, но дело есть дело. Опять же, сейчас потеря одного дня кажется пустяком, а потом выяснится, что именно его-то мне и не хватило для того, чтобы избежать смерти.

А вот еще вопрос: писать в сопутствующей информации о том, что я уже в курсе, чья это вещь, или нет? Или пусть сами ищут ответы? Хотя глупость сморозил. Конечно же, писать. Мне важен конечный результат, а самолюбие с самолюбованием можно после потешить, в какой-то другой ситуации, не столь экстремальной.

Ох, боюсь, опять вурдалаки в пролете будут. Вещь-то совсем не старая, к тому же связанная с гражданской войной, на нее наверняка немало охотников-коллекционеров найдется, благо эта тематика в нашей стране ими ох как уважаема. Ну а коллекционеры у нас по чьему профилю проходят? Правильно, достославного Карла Августовича. Так что, думаю, кровососы даже сообразить, что к чему, не успеют, а тендер уже закроется, против чего лично я точно ничего не имею.

И вообще, если я прав и это на самом деле коллекционерская тема, так это очень даже здорово. Собиратели – люди, большей частью адекватные, это тебе не сбрендивший бизнесмен из психушки или добровольный затворник, исповедующий семейные ценности. С ними всегда можно договориться об обмене определенного экземпляра из коллекции на что-то более стоящее или даже банальном выкупе. Да и вряд ли брошь не самой известной героини Гражданской войны – прямо уж такой раритет, за который кто-то станет руками и ногами цепляться. Это все же не фуражка Корнилова и не пенсне Духонина, свалившееся с носа генерала, когда тот повис на штыках развеселых морячков-братишек, перепоясанных пулеметными лентами.

Письмо улетело к получателям, я же снова откинулся на спинку кресла, размышляя о том, что все-таки странно устроен этот мир. Сегодня пятница, все прогрессивное человечество ждет не дождется, когда наконец кончится этот день, чтобы окунуться в последние летние теплые выходные денечки. А я, наоборот, хотел бы, чтобы рабочая неделя не кончалась. Почему? Потому что ничего хорошего мне этот уик-энд не сулит. Меня завтра в Петрово семейство Певцовых на обед ждет, и не пойти на него нельзя, поскольку слово свое я привык держать. И все бы ничего, но как бы дядя Сережа родителя моего туда хитрым финтом не притащил, с него станется. Да и с бати тоже, между прочим. Им наши с Юлькой желания и планы по барабану, им слияние интересов подавай, поскольку по нынешним временам это разумнее конкуренции. И внуков тоже, причем побыстрее. С детьми не вышло, не оправдали мы надежд и ожиданий, так, может, хоть следующее поколение станет таким, каким они хотят видеть наследников своих капиталов.

Ладно, хоть поем по-людски, так, чтобы первое, второе и компот. А то совсем я что-то обленился в этом смысле, третий день по вечерам лапшу китайскую кипятком запариваю.

Пиццу, может, сегодня себе заказать? Двойную пеперони?

– Ой, как вкусно! – прозвенел в коридоре голос, который полностью подтвердил мои опасения. – Прямо как у мамы в детстве!

– Кушай, Стеллочка, кушай, – проворковала Анна Петровна. – Тебе теперь за двоих есть надо! Вот, еще один возьми.

– Знаю, но вес-то ползет вверх, – жалобно протянула Стелла. – Отъемся – Валера на меня даже смотреть не захочет. Вот и ограничиваю себя во всем, но от таких пирожков отказаться не могу.

– Он у нас не такой, – успокоила ее моя коллега, – Он юноша серьезный и ответственный.

И чего у меня тут окно такое узкое, а? Будь оно чуть пошире – сбежал бы крайне серьезно и ответственно прямо сейчас, после присоединился к Сивому и Гендосу, в нарушение собственных логических выкладок, и свинтил с ними из Москвы. Черт с ним, со званым обедом, обязательствами перед всеми-всеми-всеми, включая даже глубоко чтимую мной Розалию Наумовну. Пусть она мне прогулы ставит и увольняет. Никого видеть не хочу.

– Привет! – В кабинет впорхнула Стелла, один пирожок она дожевывала, второй держала в руке. – Ты чего, еще не собрался? Между прочим, времени – пять вечера, пятница. Каждая минута на вес золота, и так в пробках настоимся.

– В метро пробок нет, – меланхолично ответил ей я. – Там иногда случаются увеличенные интервалы следования поездов, но и это не страшно. У меня с собой читалка.