Мы начинаем в конце

– «Шторм должен быть жесток»[3].

– Точно.

– Она до сих пор этот стих Робину читает. – Дачесс села, закинула ногу на ногу, потерла бедро. Кроссовки у нее были растоптанные, заношенные. – Скажи, Уок, этот шторм меня сметет?

Уок прихлебывал кофе – тянул время, будто ответ на ее вопрос мог оформиться сам собой.

– Мне нравится твое имя, – наконец выдал он.

– Побыл бы ты в моей шкуре. Родись я мальчишкой, меня назвали бы Сью[4]. – Дачесс откинула голову; перед глазами замелькали яркие полоски. – Она хочет умереть.

– Ничего подобного. Даже не сомневайся.

– Не пойму, самоубийство – оно про безграничный эгоизм? Или про безграничное самопожертвование?

В шесть медсестра отвела Дачесс к матери.

Стар казалась тенью на койке. Человеческого в ней было всего ничего, материнского – еще меньше.

– А вот и Герцогиня Кейпхейвенская. – Она вымучила улыбку. – Все хорошо.

Дачесс молчала. Мать заплакала. Дачесс приблизилась, легла щекой ей на грудь. Подумала: странно, что сердце еще бьется.

Так они лежали вместе, пока не взошло солнце. Начался новый день – без света для Дачесс, без обещаний. Насчет последних – и лучше, что их нет. Потому что обещания – ложь.

– Я тебя люблю. Прости.

В другое время Дачесс, может, и высказалась бы. Но в тот момент ее хватило только на эхо материнских слов:

– Я тоже тебя люблю. И не сержусь.

2

Земля обрывалась за гребнем холма.

Солнце ползло по лазурному небосклону вверх. На заднем сиденье Дачесс крепко сжала ладошку Робина.

На их улице Уок сбавил скорость, возле их дома остановился. Дачесс и Робин вошли первыми, Уок – за ними. Он хотел приготовить завтрак, но в кухонных шкафах было пусто, хоть шаром покати. Уок сгонял в заведение Рози, вернулся с оладьями. Под его улыбку Робин съел три штуки.

Умыв брату личико и приготовив для него перемену одежды, Дачесс вышла в парадную дверь. Уок сидел на террасе, прямо на ступенях. Кейп-Хейвен просыпался, как всегда, без суеты. Проехал почтальон, появился Брендон Рок, сосед из дома напротив, размотал шланг и начал поливать лужайку. Ни один, ни другой ничем не выказали, что удивлены – почему, мол, возле дома Рэдли торчит автомобиль Уока? Вот и хорошо, подумала Дачесс. В следующую секунду она поняла: хорошего как раз мало.

– Подвезти вас с Робином в школу?

– Нет. – Дачесс села рядом с Уоком и зашнуровала кроссовки.

– Могу маму забрать домой.

– Она сказала, что Дарку позвонит.